Рождение победителя - Страница 59

— Зеленый — это вовсе не то, о чем ты подумал. Побегать по лесу пришлось, вот и обтрепались штаны — каждый куст так и норовит клок оторвать. Дыра на дыре — ноги от сквозняков мерзнуть начали, вот и решил обновить гардероб. И вообще: откуда ты здесь взялся?! Ты же должен овес в клетке клевать и вино клянчить. Не подумай плохого — я тебе рад ужасно, но и удивлен. Сбежал, что ли?

— Если красивая девица крепко запирает двери, то не грех воспользоваться окном, — с намеком ответил попугай и слетел с ветки на рухнувшее в каньон дерево, вызвав очередной локальный снегопад.

Расселся с видом короля на троне, уставился на меня будто на кишечного паразита, брезгливо заметил:

— Так и знал, что без папочки без последних штанов останешься. У всех дети как дети, а у меня хрен знает что. Такого грязнулю как ты даже свинья ночевать не пустит.

— Повидай с мое станешь не Зеленым, а Коричневым. И зубы мне не заговаривай! Тоже мне, расселся! Владыка курятника! Сбежал?!

— Сам петух, — нагрубил попугай и неожиданно по-доброму добавил: — Я так счастлив, что вижу ваше прекрасное лицо.

— Подлизываешься? Значит точно сбежал.

В стороне что-то просвистело, стукнуло с тем непередаваемым звуком, который на всю жизнь запоминают те, кто слышал, как сталь входит в тело. Резко обернулся, отскакивая к стенке каньона и вскидывая взведенный арбалет.

Из-за края обрыва выглядывал Амед. Тот самый хеск, который в свое время меня едва не придушил, а после стал верно служить, отрабатывая долг крови. Вид у него был самый невозмутимый — даже не скажешь, что только что убил человека. Небось, злорадствует в душе — ведь я его только сейчас заметил.

Проклятый каньон — не будь нужды, никогда бы не стал спускаться в такое опасное место. И вообще — надо срочно научиться шестому чувству и жизни в лесу, а то когда-нибудь заработаю инфаркт из-за непрекращающихся попыток подкрасться ко мне бесшумно. Причем успешных.

Тело разговорчивого дема корчилось в агонии — увесистый нож вонзился ему в шею. Похоже, перерезанным горлом не обошлось — между позвонков засел.

Хески умеют убивать.

— Ты зачем это сделал? Я не успел его допросить.

— Он хотел вас убить, — спокойно ответил Амед. — За ножом тянулся.

— Чего это вдруг? Мы с ним мило общались, он уговаривал вытащить его. Очень боялся здесь остаться ночевать.

Хеск указал на попугая:

— Увидел птицу и понял, кто вы такой. Со стражами демы не разговаривают.

— Если это так и было, то не думай, что спас меня.

— Я и не думаю. Просто не хотел, чтобы вы отвлеклись от мудрой беседы с птицей. Птица, кстати, никуда не сбегала.

По Амеду никогда не поймешь: всерьез говорит, или издевается, но я уже давно привык к такой манере общения.

— Ты Зеленого выпустил, что ли?

Хеск ответил неопределенно:

— Птица стража всегда знает, где находится ее страж и летит к нему кратчайшей дорогой. Но мы договорились, что пойдем вместе. Вам ведь могла понадобиться помощь, а Зеленый, несмотря на мудрость, всего лишь попугай.

У меня на языке вертелось четыре тысячи вопросов, но нельзя забывать, что время не резиновое и до темноты надо успеть сделать многое.

— Амед — помоги разрубить все эти трупы на куски. Нельзя их бросать. Потом надо уйти подальше — за демами рано или поздно пошлют других. Скоро стемнеет, хорошо бы устроить нормальный лагерь с парой костров — я уже замерз до льда на позвоночнике, а уж как есть охота… Надеюсь, у тебя припасов хватает?

— При себе ничего нет, — ответил хеск.

— Не скажу, что рад таким новостям…

Даже не верится, что еще не так давно меня мутило при виде крови. Сейчас, хоть и неприятно было, но желудок даже не вздрогнул. Работа как работа, лишь бы нравиться не начала. Сбрендившим фанатам подобных развлечений в этом мире туго приходится — бензопилу здесь ни за какие деньги не купишь.

После того, как закончили внизу, Амед отправился заниматься арбалетчиком на другом берегу, а я вскарабкался наверх и поработал над телом ловкача Скью. Не прошло и часа с тех пор как он призраком скользил по снегу вслед за обреченной, как он думал, добычей, а теперь руки-ноги отдельно, да и голова тоже. Судьба дама переменчивая…

Осмотрел собаку. Пес как пес, только здоровый очень и коренастый. Да и шерсть какая-то крысиная — небось нежарко ему зимой. Тогда почему их называют гримами? Наверное, просто порода такая. Вспоминается земное разнообразие — иной раз не понимал, как собаки вообще друг друга опознают. Ведь совершенно не похожи, но радуются друг другу, обнюхивают, облизывают. Так что эти «телята» в пределах нормы на мой неискушенный взгляд.

Мне нужна пища, и желательно много. Прорва желудка способна быстро и без проблем перерабатывать в энергию огромные объемы белков и протеинов, вот только перерабатывать нечего: у разгильдяев демов не оказалось припасов, у Амеда тоже пусто.

Корейцы выращивают собак на фермах — даже специальную породу деликатесную вывели для этих целей. В Китае собачье мясо дороже свинины. Да и мои соотечественники им не брезгуют — на Севере это обычное дело.

В общем, долго себя уговаривать не пришлось. Немного поработав Штучкой, легко отделил упитанную ляжку. Одной, пожалуй, маловато будет — дорога до замка неблизкая. К тому же хеск, наверняка, тоже не будет против собачатинки.

Амед появился когда я возился со второй лапой: отхватить одним ударом невозможно — слишком много мясца надо прихватить вместе с ней, чтобы вышел полноценный окорок. Увидев, как я связываю кровавые трофеи, готовя к транспортировке, он настороженно уточнил: